Приключения чести с ее возникновения на Земле до настоящего времени
Как быть с оскорблениями, которые сыпятся на нас каждый день? От родных и близких, мужчин и женщин, старых и малых, от учителей и учеников, от начальства и коллег, друзей и соперников, подруг и врагов, знакомых и незнакомых.
А что говорит по этому поводу Ее Величество История?
Александр Мидлер, журналист, Москва
Каждое утро я желаю себе, чтобы в течение дня и вечера мне не двинули по морде (в прямом или переносном смысле). Не то, чтобы чувствовал, что заслуживаю, – просто всегда есть шанс быть униженным. Опущенным. Придется отвечать – рисковать здоровьем. Или не отвечать, тоже рисковать здоровьем, так как будешь переживать свою слабохарактерность.
А в последнее время что-то много стали говорить о чести…
К чему бы это?
И вообще, кстати, как быть с личным достоинством? Что, в конце концов, делать, когда физиономией ведут по клавишам рояля?
Может подскажет мировая история и история России?
Что случилось с честью в России после Гражданской войны
В те времена оскорбления личности беспокоили россиян – сравнительно с сегодняшним днем – нечасто и в другом контексте.
Ценилась честь коллектива: партии, комсомольская, пионерская, честь предприятия, воинская честь и честь девичья. Это, можно сказать, были главные виды достоинства. В последнем случае (лишить девушку чести) имелось в виду оскорбление действием, насилие.
С тех пор понятие и реальность чести явно изменились.
Уже 45 лет назад, в 1968 году герой фильма Марлена Хуциева «Июльский дождь» отметил:
– В наше время после того, как один другому сотворил подлость, противники встречаются и спрашивают друг друга:
– «Ну, как дела, старик?
– Спасибо, ничего. А у тебя как?
– У меня тоже в порядке,
– Ну, я тебя поздравляю, привет.-
Эпоха мирного сосуществования!»
Как сказал Олег Чухонцев в знаменитом своем стихотворении «Дельвиг», написанном в 1984 году: «и честь вымирает, как парусный флот, и рыба в каналах вверх брюхом гниет». (Мы помним, что рыба с головы тухнет).
Сегодня за честь и достоинство судятся каждый день. Выкупают и то, и другое. (Хорошо, когда заплатят. А то и вовсе бесплатно оскорбляют. А иногда даже оскорбят и с тебя деньги возьмут). Всеобщая монетизация. Формула изменений: «вообще-то такое оскорбление смывается кровью, но я готов взять деньгами». В результате пару-тройку последних лет пьяные перестали друг у друга спрашивать: «Ты меня уважаешь?»…
Да, не уважаю я тебя, не уважаю! И себя не уважаю!
Что случилось с честью в Европе
Может международная история объяснит, что происходит. Какие, так сказать, закономерности заставляют наше личное достоинство выделывать кренделя: то его нет, то оно гнется в сторону коллектива, то в сторону личности, то индивидуальная честь фонтанирует, то превращается в честь мундира ….
Нет, без взгляда в европейскую историю не обойтись. И что увидим?
Личного достоинства долго не было вовсе. Это само по себе любопытно.
Недавно, роясь в журнале «Современник» за 1848 год, я наткнулся на статью «Несколько замечаний о развитии чести». Автор Александр Иванович Герцен выдвинул предположение, что честь у человека, как антропологического вида, была не всегда. По крайней мере, в Европе, показывает Герцен, честь возникла только в первом двадцатилетии нашей эры. Он приводит исторический факт: однажды в I веке до нашей эры Цицерон необыкновенно кратно и яростно выступил в Сенате против консула Антония:
– До каких же пор мы будем терпеть Антония? Вчера этот человек в абсолютно голом виде бегал по улицам Рима. Смущал порядочных женщин…
Сказал и вернулся на свое место.
Антоний поднялся и ответил: все ложь; а если ты, Цицерон, надеваешь непомерно длинную тогу, так это не потому, что это модно, а потому, что у тебя безобразные, волосатые, кривые ноги.
И сел.
Дальше случилось нечто удивительное.
А именно – ничего не случилось. Ни консул Антоний, ни высокопоставленный сенатор Цицерон – никто никого не вызвал на поединок в защиту собственного достоинства!
Александр Герцен комментирует этот эпизод: если бы Цицерона оскорбил, скажем, гражданин Спарты, то, как гражданин Рима, Цицерон немедленно вызвал бы оскорбителя на поединок чести. Но «свой своего» оскорбить не мог – это не почиталось в Древних Греции и Риме, как оскорбление. Достоинство в те времена было преимущественно достоинством полиса, города, государства, республики, чьим гражданином вы были.
Разумеется, были особые случаи. Конечно, Сократ имел честь и личную, и коллективную, какую хотите. Но целая категория людей достоинство свое, именно личное, – полагает Герцен, – ощутили на тысячу лет позже. Во времена рыцарства.
В первые века Средневековья была судебная дуэль: кто на поединке убивал противника, тот у публики (и перед лицом Господа) Имел Честь. Сами поединки стали называться поединками чести. В более поздние времена, в столетия дворянства власть стала запрещать индивидуальные разборки и казнила виновного в поединке чести или обоих ее участников (были годы и страны, где и когда за ноги вешали даже убитых и раненых на дуэли, секундантов дуэли и невольных ее свидетелей), например, в России в правление Петра Алексеевича. Сколько-нибудь значительно уменьшить число и ожесточенность дуэлей мерами устрашения ни в России, ни в Европе властям не удалось.
В конце концов, чувство личного достоинства обострилось в такой степени, что стало «само по себе» провоцировать поединки чести. С эпохи барокко в Европе, а позже и в России сотни дворян начали сознательно искать поводы для поединков. Появились профессиональные борцы за личное достоинство. Самый известный русский бретер Михаил Лунин подходил к незнакомому человеку и говорил примерно следующее: «Милостивый государь! Вы сказали то-то и то-то» – «Милостивый государь, я вам ничего не говорил» – «Как, вы утверждаете, что я солгал?» … Дуэль готова. (Правда, оказавшись у барьера, Лунин стрелял заведомо в воздух. Но противник-то палил, куда хотел!).
Эпидемия поединков чести начала постепенно слабеть только с развитием демократии в судебной системе. И, главное, – с проникновением элементов демократии в общественные традиции. Иными словами, традиции стали допускать защиту чести, своей собственной и своей дамы (в общем, своего ближнего), без покушения на жизнь оскорбителя.
Мордобой? Но красивый, такой, например, как стали демонстрировать англичане, придумавшие бокс, или как показывают сегодня в фильмах. Однако, эстетичная защита кулаками собственного достоинства подходит для людей здоровых, не очень пожилых и – для лиц, специально подготовленных. Притом, если ты боксер, каратист или какой бы то ни было другой профессионал поединка, твои возможности суд квалифицирует как применение холодного оружия. В конце концов надо суметь треснуть обидчика умеренно, нежно и обходительно – так, чтобы тебе в суде не инкриминировали превышение мер самообороны. С другой стороны, если ты его не уложишь, он может уложить тебя.
Сплошные проблемы.
Что с честью происходит сейчас
Между тем, сейчас происходит весьма занятный процесс: с одной стороны, зарплаты у большинства населения нашей страны и пособия у множества пенсионеров не таковы, чтобы тревожиться за честь… А, с другой стороны, все заметней растет число лиц, для которых честь и достоинство сопоставимы по ценности с самой жизнью. Что такое 63-дневная голодовка Сергея Кривова, как ни защита прав человека, то есть, по сути, защита и личного человеческого достоинства?
В последнее время (ну, не со вчерашнего дня, но, во всяком случае, с конца прошлого века) личное достоинство стало предметом особой тревоги у наших выдающихся поэтов, певцов, артистов, режиссеров, политиков, банкиров, генералов и психологов… Конкретно, с начала 1995 года, когда депутат Государственной Думы Марк Горячев публично дал в думском буфете по лицу Владимиру Жириновскому, град поступков чести и бесчестья обрушился на нашу страну.
(Полутора годами раньше известный психолог Александр Асмолов опубликовал свою провиденциальную гипотезу о начинающемся в России противостоянии «культуры полезности» и – встречной – «культуры достоинства»).
Возьму только один год, например, следующий после ситуации Горячев – Жириновский. В начале января 1996 года центральная пресса привела новогоднее поздравление Булата Окуджавы: «Самое главное, при всех обстоятельствах сохранить человеческое достоинство». На вопрос газеты «Коммерсантъ», «что в России будет пользоваться наибольшим спросом» кинорежиссер Элем Климов сказал: «хочется верить, что совесть и честь». Генерал Александр Лебедь заявил: «Совесть стала роскошью сегодня». Актер – Леонид Броневой – специально подчеркнул, что пришло время, когда «сместились критерии чести». Банкир, председатель Центробанка Сергей Дубинин публично возмутился тем, что «Общая газета» оскорбила его личное достоинство.
Журналисты и социологи, депутаты Дум всех уровней, члены Совета Федерации, мэры городов, губернаторы и сам президент Российской Федерации – все в различных сочетаниях, а также по отдельности заговорили о чести.
На это авторитетные ученые, авторы монографий ответили, что «возрождаются дворянские традиции». Больше того – позиционирующие личное достоинство дворянские титулы стали продаваться. (Это заметил и подчеркнул уже в 2000 году профессор МГУ Николай Пряжников, известный психолог).
С тех пор число людей, озабоченных защитой своего достоинства заметно возросло – тому есть доказательства (по меньшей мере, косвенные свидетельства) в виде уличных демонстраций, гражданских инициатив и общественных движений.
Судя по их многолюдью, например, в Москве и Санкт-Петербурге, десяткам тысяч людей становится важным понять окружающее и себя в нем. И, в частности, конечно, осознать, как не оказаться униженным и оскорбленным, обиженным и не отомщенным, обманутым и оставшимся без моральной компенсации своего ущемленного достоинства. Каким образом не уронить себя до ничтожности и как, при этом, не превратиться в хулигана, вооруженного булавой, в «обустроенного» ножом бандита или еще того огнеопасней – в ворошиловского стрелка. Как сохранить личное достоинство без драки. И как сберечь свою честь от публичного обсуждения на суде интимных подробностей – таких, демонстрация которых не совместима с личным достоинством.
Когда меня унизили, я имею несколько вариантов поведения
Для людей с обостренным чувством личной чести я вижу разные пути решения проблемы в зависимости, для начала, от того, речь идет о робком или смелом человеке, о лице безвестном или о личности популярной
Первый вариант защиты чести лучше всего подходит тем, кто обладает реальной смелостью и известностью. Большинству из нас примеры таких героев редко подходят, поскольку мы не герои, но для тех, кто склонен к эксперименту приведу идеальный образец.
Известный своей необыкновенной храбростью Суворов, как пишет в своих «Записках о бунте» Александр Пушкин, – получил Георгиевский крест за мужество в кампании против турок и приехал в отпуск к своей семье в Полтаву. Здесь он поссорился с генералом Нащокиным. После взаимных оскорблений тот дал генералиссимусу пощечину. Суворов пришел в ярость. Но вызывать оскорбителя на поединок не стал.
Прошло несколько месяцев, и тот же Нащокин вновь влепил Александру Васильевичу пощечину.
Тем не менее, Суворов не только не прислал к обидчику секундантов, но при дальнейших встречах с Нащокиным каждый раз бежал от него и кричал, например:
– А, ну, его к черту, он дерется!
Это рекомендация для человека, который не побоится при защите личного достоинства показаться трусом. Или шутом.
Второй вариант защиты личного достоинства – опустить «противника» словесно, но без бегства, без рукоприкладства и без перепалки – лучше всего поставить оскорбителя в беспомощно позорное положение.
Однажды на параде у юного тогда Ермолова, который был еще только командиром батареи (позднее он стал завоевателем Кавказа), сбилась с шагу лошадь. Командовавший парадом граф Алексей Андреевич Аракчеев через весь плац перед всем строем высокомерно, презрительно и громко заявил Ермолову: «С лошадьми обращаться не умеете!» На это Ермолов гаркнул: «Такая наша судьба, Ваше сиятельство, вечно терпеть от скотов».
Строй задохнулся от хохота. Лицо Аракчеева покрылось пятнами гнева, он стремительно повернулся и почти бегом покинул площадь.
Ясно, граф посылал потом Ермолова в самые кровопролитные военные авантюры. Но Алексей Петрович Ермолов и сам стремился к опасности. А что касается его чести, она была абсолютно спасена и предстала окружающим как безупречная победительница. Другое дело, что у нас в армии подобное поведение офицера перед командующим привело бы, вероятно, к отправке подчиненного мыть клозеты и дальше – в карцер. Но в принципе ермоловский метод защиты личного достоинства существует. Это – остроумно замаскированная (задрапированная) словесная контратака, которая ставит противную сторону в беспомощное и беззащитное положение.
Третий вариант – пропустить унижение, как если бы его не было, проигнорировать – пусть нас не волнуют эти глупости, собака лает ветер носит и т.п. Метод безмолвного ухода от оскорбления иногда хорош. Его недостаток в том, что наша реакция легко принимается за нашу тупость (это в лучшем случае), а чаще за малодушие.
Четвертый вариант – защита личного достоинства путем аргументированного отказа от защиты чести. Беря за основу прагматическую жизненную философию, человек полагает, что лучше жить настоящим трусом (не играть, как притворялся Суворов, а реально быть трусом, у которого нет никакой чести), нежели тем, кто обладает высоким личным достоинством, но мертв.
Фальстаф у Шекспира говорит:
«У меня нет охоты отдавать жизнь раньше времени. К чему мне торопиться, если Бог не требует ее у меня? Пусть так, но честь меня окрыляет. А что если честь меня обескрылит, когда я пойду в бой? Что тогда? Может честь приставить мне ногу ? Нет. Или руку ? Нет. Или унять боль от раны? Нет. Значит, честь – плохой хирург? Безусловно. Что же такое честь ? Слово. Что заключено в этом слове? Воздух. Хорош барыш! Кто обладает честью? Тот, кто умер в среду. А он чувствует ее? Нет. Слышит ее? Нет. Значит, честь неощутима? Для мертвого – неощутима. Но, быть может, она будет жить среди живых? Нет.
Почему? Злословие не допустит этого. Вот почему честь мне не нужна. Она не более как щит с гербом, который несут за гробом».
Крайний вариант этого способа защиты личного достоинства – герой литературы Х1Х века – трагикомический поручик, которого высекли кнутом на конюшне, а он отряхнулся и пошел на бал танцевать мазурку.
Таким образом, вы концептуально защищаете свое личное достоинство тем, что – с честью или без – остаетесь живы. И со спокойной душой радуетесь жизни. Например, пляшете.
Пятый вариант ответа на оскорбление – тоже концептуальный и тоже прагматический, но перпендикулярный по отношению к шекспировской логике.
Однажды некий житель древних Афин счел, что его оскорбил Сократ. Афинянин в ответ, всячески понося философа, заявил, так сказать, между оскорблениями в адрес Сократа: «Пусть я умру, если не отомщу тебе».
Сократ ответил: «Пусть я умру, если из тебя не сделаю друга».
Сделать из врага, нанесшего тебе оскорбление, настоящего друга, – по-моему, высший пилотаж .
Предлагаю расшифровку сократовского способа защиты личного достоинства с поправкой на современность: смотрите, человека «опускают», а он встает духовно в полный рост так, что ему практически невозможно помешать. Встает в полный рост и… не идет по головам обидчиков и оскорбителей. Дает им реальный урок благородства.
Поясню на примере. На Олимпиаде 2004 года в Афинах многократному олимпийскому чемпиону по спортивной гимнастике Алексею Немову абсолютно откровенно, по сути убийственно, словами специалистов, занизили оценку за выступление. В ряде стран это вызвало несогласие многих российских и зарубежных экспертов, наблюдавших турнир по телевидению, и, конечно, крайнее негодование всего(!) зрительного зала.
Через 20 минут судьи повысили оценку. Но это не спасло ситуацию, Немов не завоевал заслуженную золотую медаль, хотя гимнаст безукоризненно выполнил самую сложную программу. С явным ущербом для своей профессиональной чести бесспорный фаворит турнира, Алексей Немов не попал даже в число призеров Олимпиады.
Начался скандал : зрители неистовствовали. К гимнастическому снаряду подошел следующий участник – из США, – но люди на трибунах продолжали бесчинствовать, вопить и требовать смены судей.
Немов, пораженный, я бы даже сказал потрясенный, реакцией зрителей, вышел и поблагодарил их за поддержку. Зал продолжал бушевать. Немов вышел к публике вновь. Он прижал палец к губам : дал понять, что нужно вести себя тише. Вот и все. Больше он ничего не сделал.
Спортсмен сохранил и, как я покажу дальше, приумножил личное достоинство, не поддавшись соблазну натравить людскую массу на судей.
Честь не часто бывает рентабельной. Но случается. Немов стал первым россиянином, который получил высшую награду «За честную игру», главный приз Fair Play. На эту награду претендовали 40 выдающихся спортсменов из 26 стран мира. Присудив Fair Play россиянину, Международное сообщество возвысило честь Алексея. Оно признало, что Немов поступил этически безупречно.
Вывод: благородство поступка один из самых надежных способов защитить личное достоинство.
…Конечно, можно заставить оскорбителя деньгами заплатить за то, что он вас оскорбил. Это будет последний, седьмой вариант защиты личного достоинства. Михаил Зощенко в «Голубой книге» приводит цены за жизнь в России XVII века, а значит, в то время, цены и за честь людей различных сословий, как российских, так и зарубежных:
Если побил «отечественную морду», как пишет Зощенко, – заплати оскорбленному и униженному столько-то гривен. Расквасил «иностранную морду» – столько-то (разумеется, гораздо больше).
Бывший мэр Москвы Юрий Лужков в 2010 году потребовал с чиновника, обвинившего его в коррупции, за нанесение морального ущерба компенсацию, оценил свою честь и достоинство в 1 млн. рублей
“Мы не просим миллиарды, потому что их взыскать нереально”, – отметил его адвокат.
В следующем, 2011 году Лужков оценил моральный вред, нанесенный его чести, на сумму 3 млн. рублей. Ставки растут. А достоинство? Не берусь судить. Но не могу не спросить: это защита чести или ее аукцион?
ПОСЛЕСЛОВИЕ
Никаких случайностей в мире не существует. Случайность – это скрытая закономерность. Как только я закончил эту статью, мне на глаза попалось проведенное год назад кадетами Санкт-Петербурга исследование под названием «Возможна ли дуэль в ХХ1 веке. Молодежь (пацаны) из ФГКОУ «СПБ кадетский корпус МО РФ» быстро мне поставили голову на место. Они живо разъяснили, что дуэль как собственноручное восстановление личного достоинства в наше время не только желательна, но и возможна, но на нее способны немногие люди.
Хотя из кадетов этого училища – кстати, ракетно-артиллерийского – многие. Вроде здравомыслящие люди! Но вот результаты исследования. Взрослые кадеты (шестикурсники, что равносильно десятому классу школы) на первое место по защите чести поставили конфликтный диалог, а вот уже на второе место (!) – настоящую дуэль. На третье место – девятиклассники поставили суд, а десятиклассники – драку или, как минимум, пощечину. Затем идет – «объявить оскорбителю бойкот» и на последнем месте – открыть подлинное лицо оскорбителя для СМИ, социальных сетей, блогов и твиттера.
Что же получается? Получается то. что даже отважные кадеты, несущие воинские традиции чести, и те в своем большинстве считают возможным защищать личное достоинство в суде. Там, где психологически раздевают догола и оскорбителя, и пострадавшего.
Удивительная, до конца, по правде говоря, еще не решенная историческая и нравственная загадка…
«В честном поединке – дуэли остаётся всё шито крыто… – писал тот же проницательный Александр Герцен, – поединок чести … «это совсем не право, а довод наиболее сильного или наиболее ловкого, иногда самого дерзкого».
Проблема защиты человеком своей чести сложна так, – заключил Герцен, – что «перед ней остановились пораженные несостоятельностью решений самые светлые умы».
Оглядываюсь и вижу, что люди тысячелетиями размышляли, как уберечь уважение к самому себе? Промолчать, сострить, убить, дать по морде, воздержаться?
Что в конце концов…?
Давайте вместе подведем итог (чтоб не путаться в примерах): шпаги устарели – перешли в спортивное фехтование, булавы и кулаки для защиты чести не всегда и не для всех возможны и приемлемы, терпеть молча значит опускать унижение в сердце, то есть гнать самих себя к инфаркту или к инсульту, отлаяться – мы не суки и не псы, не обращать внимания, «не брать себе в голову» значит при жизни стать теплым мертвецом, фальстафить значит оправдывать низость, малодушие, трусость. Наконец превращать оскорбителя недруга в друга – мы не Сократы. Прощать обидчика по христиански – мы не святые, судиться и получать за свое унижение деньги, продавать честь – что-то в этом есть, не совсем адекватное.
Судите сами. Помимо миллионов людей на земном шаре, в России рисковали своей жизнью в дуэльной ситуации такие высокого полета люди, как Грибоедов, Столыпин, Брюсов, Набоков, Белый, Волошин, Гумилев. Едва не схватились за пистолеты Лев Толстой и Иван Тургенев
Персоны, в том числе умнейшие и порядочнейшие, гордость нашей страны, принимали вызов, шли ва-банк, чтобы не позволить кому бы то ни было посягнуть на их личное достоинство. А мы своим достоинством торгуем. Как-то это нескладно. Выходит, мы много умнее невольников чести тех же Пушкина и Лермонтова: получается, они – рабы, полностью зависимые от окружения, а мы – свободные люди, берем и выносим унижения и оскорбления. Когда не хотим выносить, направляем личное достоинство на суд, то есть, в нашем случае, на базар. И продаем.
Упаси Бог, я не предлагаю дуэль
…Может ничего не надо делать… Жили же люди без чести до V века нашей эры…
А может все-таки следует напрячь, так сказать, коллективный разум и выработать, наконец, не только правовое, но всеобъемлющее по своим установкам мировоззренческое – историческое, психологическое, этическое – руководство. Умо- и сердцеводство по всесторонней, по всяческой защите персонального достоинства.
Впрочем, от недостаточных пенсий, низких зарплат, высоких налогов и подъема цен нам таким образом не избавиться.
Хотя, кто знает?
Давайте, давайте создадим защиту личной чести.
На всякий случай!
